Снег, кусающий глаза мокрым порывом детской смертности.
Чёрные, скрюченные мысли, прикрытые теперь уже тёплой смертью.
Неудачный танец на самой поверхности реальности.
И жалкое счастье на понуром лице.
Серым полотном обросло тело мёртвой гусеницы.
Крыльям не стать прахом.
Всё живо и вечно движется в морозных порывах любви.
И если она проснётся, неужели я не проснусь?